День народного единства, освобождения Москвы от поляков, у нас неразрывно соединен с Казанской иконой Божией Матери. Но осознание этой связи пришло несколько позже, а в те дни хронисты приписывали победу молитвенной помощи св. равноапостольного Аверкия Иерапольского, его же и память ныне совершаем.
“По милости же Всещедрого Бога на память Аверкия Великого пошли [ратные люди] приступом, и Китай [город] взяли, и многих литовских людей перебили”, сообщает нам Новый Летописец.
Святой Аверкий во второй половине II века был епископом Иераполя Фригийского, прославился неутомимой проповедью Евангелия в Сирии и Месопотамии, бесстрашием в ниспровержении идолов, дерзновенным предстоянием перед императором-философом, многочисленными чудесами. Русские люди XVII века не могли не увидеть параллели происходящих событий с житием святого: как Аверкий ворвался в языческий храм и разбил ложных богов, так и ополченцы в день его памяти “город взяли… и литву, и немец многих побили, и казну поимали”; как Аверкий изгнал бесов из трех отроков и девицы Луциллы, так и русское воинство сердце Святой Руси – Московский Кремль с его соборами и святынями – очистило от еретиков и иуд; как Аверкий укрепил царя Марка Аврелия на стезе дел милосердия, так и освободители Москвы вскоре восстановили царство на Руси, избрав на Земском соборе благочестивого Михаила.
Не случайно престолы в честь равноапостольного Аверкия тут же появились в вотчинах новой династии: храме прп. Феодора Студита у Никитских ворот, ставшем резиденцией вернувшегося из польского плена и ставшего патриархом Филарета, и Казанском храме в Коломенском, домовой церкви Романовых, которая переходом соединялась с царским дворцом. И, конечно же, аверкиевский придел освятили в Казанском соборе на Красной площади, о котором у нас еще пойдет речь впереди.
Не вызывает сомнений, что святого Аверкия особо почитал великий деятель тех лет, знаменитый келарь Троице-Сергиева монастыря Авраамий (Палицын), крещеный во имя равноапостольного иерапольского епископа. Об Авраамии мы еще будем говорить чуть позже.
Возвращаясь к событиям 22 октября (4 ноября по н.ст.) 1612 года, трудно не отметить еще одно неслучайное совпадение. Читаем в Пискаревском летописце: “И в ту пору некой смотрением божиим крикнув казаки князя Дмитреева полку Трубецково с десницами на город-Китай с Кулишек от Всех Святых с Ыванова лушку. И город взяли октября в 22 день, в четверг перед Дмитревского суботою.”
Церковь Всех Святых на Ивановском лужке да к тому же в четверг перед Дмитриевской субботой мысленно переносит нас еще на два с лишним столетия назад – на поле Куликово, что на Дону усть Непрядвы, где такой же осенью такие же русские православные люди так же бились на смерть с иноплеменниками и иноверцами ради Веры и Отечества. И скончавшиеся от ран по пути в Москву были погребены под Ивановской горкой, а св. благоверный князь Димитрий Донской повелел поставить на их могилах Церковь во имя Всех Святых и поминать их особо каждый год по субботам перед своими именинами. Не иначе как по молитвам этих праведников, благодаря их незримой помощи свыше, дрогнули поляки, не удержали Всесвятских ворот Белого города, в панике отступили за Кремлевские стены. “Легко, без большого боя, великие бояре и князья русские с немногими воинами взяли срединную крепость и перебили всех польских воинов..”, “и седоша в Китае Христолюбивое воинство врагом же большую тесноту сотвориша, еретицы же до конца изнемогоша, но ждущие изручения крепляхуся”

Продолжение следует.